Так обидно мне, друзья мои милые,1 Наталья Александровна и Анатолий Васильевич, что в этот мой приезд мне так мало удалось побыть с вами и еще того меньше поговорить по душе, так как у вас всегда толпится народ, а иной раз, хотя и нет никаких особых секретов, хочется поговорить без посторонних.
Как-то вы оба поживаете? Как чувствуете себя? Чем каждый отдельно и оба вместе заняты? Мне особенно досадно, что не удалось по-настоящему поговорить, так как у меня назрело несколько проектов для совместной литературной и художественной работы, да так они и повисли в воздухе.
Хлопотала я изо всех сил, чтобы перевели меня на работу в Москву, как вы знаете. Даже обещали мне это. И настроения все как будто таковые, чтобы нас, стариков, заменить новыми, молодыми. Но вот уехала, и ни слуху ни духу, ни малейшего движения воды, что называется. Вы не можете себе представить, как мне опостылела заграничная жизнь и как меня тянет к живой работе у нас, дома.
В этом году в Берлине нет зимы, слякотные, осенние дни перебиваются редкими чудесными, солнечными, когда так трудно сидеть в конторе. А сидим, я по крайней мере, с 9 утра до 6–7 на регулярной работе и еще раза четыре-пять по вечерам заседания. Немножко это — много. Очень туго подвертываются экономические гайки, у нас — путем разных винтов, а у немцев — депрессией. У немцев настолько, что многие парикмахерские начинают опасаться закрытия: дамы реже причесываются у них, мужчины стали бриться сами — это мелочь, но в высшей степени показательная. То же происходит и с колониальными крупными магазинами: дорогие деликатесы, дорогие вина не находят спроса, публика сжимается насколько только возможно. За этот год лопнуло несколько крупнейших ковровых фирм, а в Германии на ковер смотрят как на капитальное сбережение. Словом, весьма неблагополучно в Эльсиноре.2
Очень беден и театральный сезон. Ни одной значительной постановки, ни одного выдающегося театра. В кинотеатрах показывают американскую заваль или пошлейшее туземное производство. Наших фильмов нигде нет.
Резко ставится вопрос о приглашении иностранных сил — в связи со все развивающейся безработицей. Думаю, что обилие иностранных режиссеров и артистов, наблюдавшееся в прошлом году, изжило себя.
Даже концерты, чем так силен Берлин, в этом году чрезвычайно бледны.
Что же делается у нас в этих областях? Была бы очень, признательна, если бы вы оба мне об этом собрались написать.
Буду ждать вестей от вас, а пока крепко целую Наталью Александровну и обнимаю Анатолия Васильевича. Нежный привет и поцелуй Ирочке, очаровательной девочке.
Всего вам всем доброго и светлого желаю.
Ваша М. Андреева
7/XII 29
