Только что получила твое письмо. Кому жаловаться? Вроде твоей Квашни могу сказать — богу семь лет жаловалась! И так же, как у Квашни, ничего из этого не вышло. Правда, ее муж — помер все-таки, а мои обидчики, если лично и умрут, то ничего утешительного для меня лично из этого не получится, так как мешать и разрушать примутся другие.
П. П. говорит вот что: к этому надо относиться философски, ибо явления эти суть естественное следствие вполне реальных причин и все идет правильно.
Должно быть — я не философ, и мне трудно верится, чтобы недолговечность твоих крупных начинаний и моих, менее значительных, была бы правильной, П. П, собирается в конце месяца в Италию, а я, должно быть, на это время, если Катя успеет получить визу, засяду в какой-нибудь бест вроде клиники: при кажущейся молодости и цветущем якобы виде по-настоящему-то я вдребезги больна, прости за это противоречие предыдущему письму — как это ни странно, а верно и то и другое.
Приехала Галина Константиновна, едет в скором времени в Италию, на службу в торгпредство, значит — собирается жить в Риме. У нее, видно, туберкулез снова вовсю и к тому же астма, вид — голодающей в Индии, даже глаза ее звездные как-то погасли. Мила она как всегда и очень интересна, сынишка ее Андрей, слава богу, ничем не напоминающий отца своего, но получивший от матери ее прелесть вместе с туберкулезом, а малому — шесть лет!
Пришла сегодня на службу, как всегда, в девять часов, уже была на двух докладах, пишу тебе в обеденный перерыв… Снова начинаю строить новое дело — продажу за границей не только кустарных, антикварных и прочих художественных ценностей, но и новой живописи, причем с той целью, чтобы авансировать наших художников, хотя бы в размере 2.5% с продажной цены. Отдел или общество, которое этим займется, должно получить также право импорта всяких инструментов, орудий производства, мелкой галантереи и прочего… Посмотрим, что выйдет…
Спасибо тебе, что так написал! Я даже заплакала, а это со мной теперь редко случается.
Всего тебе желаю хорошего.
М.
Письма связаны с освобождением Андреевой от заведования фотокиноподотделом берлинского торгпредства. О возможности несправедливого решения этого вопроса она ранее информировала Горького, сообщая ему о столкновении торгпреда с Л. Б. Красиным:
«Случайно эти несогласия по линии фото-кинематографических дел коснулись и меня, я — стою на стороне Леонида, и случиться может, что мне за это не поздоровится» (Архив А. М. Горького).
