Я очень простудилась в Москве, очень устала, все вышло так нелепо: ведь я ездила, чтобы быть на похоронах Саввы Тимофеевича, оказалось, что они много позднее, поездка моя вышла ни к чему, а нервы издергались очень. Приехала домой и расхворалась — простите, что не написала Вам тотчас же, как обещала, когда мы с Вами виделись, надеюсь, что это не причинит Вам неудобств, Константин Сергеевич, так как на словах я на все вопросы Вашего письма уже ответила.
1. Если не случится никакой катастрофы со мной или моей семьей, я служу с 15 июня в Художественном театре.
2. О жалованье считаю лишним говорить с Художественным театром.
3. К началу репетиций первого августа приеду.
4. Относительно старых моих ролей считаю справедливым, чтобы их играли те, кто меня в них замещал в мое отсутствие. Никаких претензий на них не имею. А если Художественному театру будет нужно, чтоб я их играла, — буду играть.
5. Мой отъезд из Москвы может быть вызван только серьезной болезнью моей или близких мне, чего боже сохрани, как говорится, я на это сейчас не рассчитываю, конечно, а потому думаю, что в случае такой беды тогда найдется и способ выйти из беды.
6. Считаю, что две новые роли в год в Художественном театре вполне меня удовлетворяют, но боюсь, что для роли восемнадцатилетней Софьи в «Горе от ума» я, может быть, не подхожу по возрасту. Предоставляю окончательно решить это Вам самому, как Вы найдете нужным.
Кажется, это все, что я должна была ответить? А теперь еще раз скажу Вам без всяких пунктов. Хочу быть Вашим товарищем, помогать Вам сколько только в силах и буду рада, если мое возвращение в Художественный театр будет Вам приятно.
Крепко жму Вашу руку и желаю всего, всего доброго Вам; и Вашим. Алексей Максимович шлет свой привет.
Ваша Мария Андреева
29 мая. Финляндская жел. дорога, станция Куоккала,
мыза Линтула Эрстрем
[Приложение к письму]
Действующие лица
[«Дети солнца»]
Павел Федорович Протасов, не старше 37 л.[1] ученый, натуралист.
Лиза, его сестра, лет 30.
Елена Николаевна, его жена, 28 не больше.
Дмитрий Сергеевич Муратов, 32–35 лет, художник.
Борис Николаевич Чепурной, ветеринар, 40 +.
Мелания Николаевна, вдова, купчиха, его сестра, 30.
Назар Авдеевич, домохозяин Протасовых, за 50.
Миша, его сын, лет 26.
Антоновна, нянька, 60.
Фима, горничная Протасовых, очень красива, но груба, 22–25.
Луша, горничная, лет 20.
Егор, слесарь, за 30.
Авдотья, его жена, под 30.
Яков Трошин, неопределенных лет.
Роман, дворник, под 40.
Доктор.
Действия I и III
Старый барский дом. Большая полутемная комната, в ее левой стене окно и дверь, выходящие на террасу. В углу лестница наверх, где живет Лиза. В глубине комнаты арка, за ней столовая. В правом углу дверь к Елене. Книжные шкафы, тяжелая старинная мебель, на столах дорогие издания, на стенах портреты ученых-натуралистов. На шкафу белеет чей-то бюст. У окна налево большой круглый стол.
Действия II и IV
Направо стена дома и широкая терраса с перилами. Несколько балясин из перил выпали. На террасе два стола, один большой, обеденный, другой в углу, маленький, на нем разбросаны кости лото (во II действии). Задний бок террасы затянут парусиной. Во всю длину двора, до забора в глубине его*, стоит зеленая старая решетка, за нею сад.
* За забором улица. Дома, деревья, извозчики, воробьи.[1]
Дорогой Константин Сергеевич! Дома для моих героев я строю — отвратительно, прекрасно понимаю это и предоставляю вам право производить всевозможные перестройки и перемещения для более удобной жизни. Пройдет с неделю времени, и пьеса будет вполне готова, хотите — приезжайте слушать. Приезду вашему будем рады, места у нас много. Берите с собою и Владимира Ивановича. Делая серьезное дело — нужно уметь устранять все, что могло бы помешать наилучшему осуществлению задач, — так? Кому это приятно — тем кланяюсь.
Жму руку вашу.
А. Пешков
[1] Выделенные курсивом возраст действующих лиц, а также характеристика Фимы написаны рукой А. М. Горького. — Ред.
[1] Курсивом выделены примечание к ремаркам II и IV действия и приписка А. М. Горького. — Ред.
Так же см. комментарии к предыдущему письму.
