19 марта1
Мне было очень тяжело, и я очень боялась расплакаться — я не могла ни слова сказать Вам, Константин Сергеевич!
Мне хочется сказать Вам, что я всем сердцем, всей душой желаю Вам счастья уходя, буду помнить только хорошее, унесу горячую благодарность к Вам, моему учителю, дорогому и любимому учителю, и останусь всегда Вам верным другом.
Прошу Вас, не поминайте и Вы меня лихом.
Теперь, когда я все сказала, что было у меня на душе, когда я знаю, что Вы не примете моих слов за хитрости и желание чего-то добиться, — у меня только слова нежности, благодарности и горячего желания Вам всего хорошего звучат в душе, и с этим я и уйду от Вас.
Что ждет каждого из нас впереди — кто знает, а за прошлое примите мою благодарность, она очень искренна и глубоко живет в моем сердце.
Будьте счастливы, дорогой Константин Сергеевич!
Мария, Андреева
См. так же комментарий к письму 20
Письмо Андреевой Станиславскому написано в день ее прощального для зрителей-москвичей спектакля — 19 марта 1904 г. По поводу этого спектакля Книппер писала Чехову:
«… Вчера кончили сезон, публика по обыкновению орала, галдела. Андреевой после каждого акта подавали корзины с цветами на прощание. От нас, товарищей, подали огромную белую корзину — очень красиво» (ОРБЛ, письмо от 20 марта 1904 г.).
Уход Андреевой из театра вызвал отклики зрителей:
«Те образы, которые создали Вы своей талантливой игрой, те страдания и радости, которые Вы вложили в созданные Вами личности, глубоко запали в нашу душу, и никогда и ничто не изгладит их. Мы унесем их с собой в глухую провинцию, и среди ее темной жизни они будут светить нам ярким огнем, заставят нас думать над многим, многим, облегчат нам немало трудных минут и, кто знает, может быть, не дадут нам упасть на дно этой засасывающей провинциальной жизни» (письмо слушательниц педагогических курсов от 24 марта 1904 г., Архив А. М. Горького).
К публикуемому ответному письму Станиславского сохранились два черновых варианта, в которых он пытался объяснить причины, осложнившие их взаимоотношения:
↩«Верю в то, что Вы поймете, что мое отношение к Вам за последние годы не изменилось, а изменились обстоятельства, нас окружающие. Будьте же счастливы. Я сохраню к Вам прежние добрые чувства. Терпеливо буду ждать того времени, когда наши отношения примут спокойные, прочные формы, и на прощание прошу Вас лишь о 2–х вещах: 1) верить в то, что я всегда буду готов придти Вам на помощь, 2) и бережнее относиться к Вашему здоровью, без которого, как бы ни уверяли идеалисты, — нет настоящей жизни на земле. До скорого свидания в большое спасибо за прошлое» (Музей МХАТ, архив К. С. Станиславского).
