В первые, еще до личной встречи, я узнал о Марии Федоровне Андреевой в нарымской ссылке.1 В Нарыме у нас был свой «университет», где ссыльные изучали в кружках историю России, политэкономию, философию и т. д. О деятельности большевистской партии было немного документов, главным образом нелегальная литература. Поэтому огромным подспорьем служили беседы и выступления участников съездов партии, конференций, членов ЦК, находившихся в ссылке.
Помню, как делегаты V съезда РСДРП рассказывали нам о той большой принципиальной борьбе, которую вели на съезде большевики против меньшевиков, бундовцев и других оппортунистов, как живо они передавали свои впечатления о Ленине, Плеханове, Мартове, Розе Люксембург и многих других.
Когда кто-то из слушателей спросил, были ли среди делегатов съезда женщины из России, они назвали «Наташу» (К. Н. Самойлову), «Соню» (Веру Слуцкую) и добавили: «Была у нас там еще Маруся, замечательная большевичка».
Съезд происходил в каком-то неудобном для заседаний церковном помещении. Этот товарищ, которого называли «Маруся», устроила буфет, кормила делегатов бутербродами, была к ним очень внимательна. Она удивительно просто относилась к людям. Горький посылал к ней рабочих-делегатов за помощью, она дружески оказывала им различные услуги. Кто она — точно не знали; в кулуарах съезда одни говорили, что она очень богата и дает деньги на съезд; другие — что это известная актриса. Она хорошо разбиралась в сложных и спорных вопросах, обсуждавшихся на съезде, поддерживала линию Ленина. Говорили еще, что «Маруся» оставила мужа — гвардейского офицера, и уехала с Горьким. Мы, ссыльные, знали и любили Горького и потому радовались, что он был на съезде, был с Лениным и что у него вон какая жена — надежный друг. Помню, как очень подробно рассказывали об этом два делегата — латыши.
В 1918 году я работал секретарем Петроградского комитета РКП (б). Напряженная обстановка, насыщенная множеством срочных, сложных дел, не давала возможности близко наблюдать работу Марии Федоровны — комиссара театров и зрелищ. Когда я узнавал, что надо чем-либо помочь, я делал это через Луначарского. На заседании Совета Народных Комиссаров Союза коммун Северной области, как тогда именовалась высшая исполнительная власть в Петрограде, Луначарский познакомил меня с Андреевой. Раза два она вместе с Горьким приходила в Смольный по некоторым вопросам партийного характера. В Петрограде знали, что Мария Федоровна чрезвычайно благотворно действует на Горького, которого атакуют со всех сторон жалобами на непорядки и трудности жизни писатели, художники, работники научных учреждений и Академии наук, оставшиеся в Петрограде после переезда правительства в Москву.
Более близко я узнал Марию Федоровну в 1929–1930 годах в Берлине. У меня остался в памяти образ жизнерадостного, удивительно чуткого, высокоодаренного и очень обаятельного человека.
В Берлине я работал секретарем советских землячеств. Это были годы первой пятилетки. Нужно было организовать экспорт товаров, которые могли дать валюту для приобретения машин и оборудования, необходимых нашей стране. Вести торговлю с акулами капиталистического мира было делом довольно сложным. Среди членов партии «коммерсантов», то есть людей, знающих тонкости торговой механики капиталистических держав, было очень мало, и потому дело сначала не ладилось. Вспоминая то время, могу сказать, что среди сотен работников Внешторга за границей Мария Федоровна выгодно выделялась тем, что прекрасно знала порученную ей область: экспорт художественных товаров, изделий искусства, ковров и т. п. Она хорошо знала и то, что представляют собой различные фирмы, умела распознавать спекулянтов-посредников из бывших людей, бежавших из СССР. Она вела внешнеторговые операции с большим знанием дела, что было крайне важно и давало нам необходимые средства для решения практических задач первой пятилетки.
В 30–х годах происходила проверка рядов ВКП (б). Из Москвы приехала к нам группа товарищей для личного ознакомления с деятельностью советских руководителей за границей. Помню, какое громадное впечатление на всех нас произвела Мария Федоровна. Эта женщина, по рождению принадлежавшая к высшим классам, талантливая артистка Художественного театра из числа блестящего созвездия Станиславского, молодая и красивая, пришла в партию большевиков по велению сердца, целиком отдавшись служению своему народу. Она передавала большевистской организации оружие, собирала большие средства для партии, для помощи заключенным в тюрьмах, для побегов из ссылки. Она была очень скромным человеком, и товарищам приходилось дополнительными вопросами выяснять все новые и новые черты ее самоотверженной жизни. Таких женщин у нас в революции было не так уж много, о них мало известно. А жаль! Надо полнее, правдивее представить, рассказать о прекрасной плеяде женщин-революционерок, боровшихся в рядах рабочего класса за светлые идеи коммунизма еще в тяжелые годы самодержавия в России.
- Заславский Петр Савельевич — член КПСС с 1905 г., активный участник первой русской революции; неоднократно арестовывался, сидел в тюрьмах и высылался в Нарымский край и Вологодскую губернию. После Октябрьской революции — на руководящей работе в Петрограде, Москве, Иваново-Вознесенске и других крупных городах. Ныне — персональный пенсионер. ↩
