Дочь моя!1
Обращаюсь непосредственно к благочестивой душе вашей с просьбой, которая исходит из самых недр моего подагрического сердца: употребите весь недюжинный талант, коим в избытке наградил вас Создатель неба, земли, видимой твари и невидимой, Великий Строитель всего лишнего и щедрый Сеятель ненужного, употребите всю неистребимую энергию вашу на дело, от которого, по общему мнению ваших знакомых, очень выиграет как русская земля, так и близлежащие, родственные ой по духу страны: Башкирия, Калмыкия, Киргизия, Чувашия, Мордовия, Черемисия и сердце оных — Московия.
Кузина! Необходимо — и возможно скорее — переправить в Петроград, город, лежащий неподвижно над Невой —
«Не вой! Попробуй, — не повой!» —
рентгеновский аппарат д–ра Ивана Манухина, необходимый для освещения моих темных внутренностей.
Если вашего таланта и энергии вашей окажется недостаточно для совершения сего подвига, просите о помощи вам тайного советника А. А. Желябужского, и его любезность, сопряженная с вашими усилиями, наверное, увенчает дело. Делать это необходимо скорее, ибо — время дорого. Освещаться мне надобно четырежды, что займет недели три времени, а после энтого я поеду для окончательного искоренения недугов на Кавказ, в Крым, Архангельск и Австралию, ибо доктора Манухин и Троицкий нашли, что вследствие курения сигар я страдаю хронической бубонной чумой, брюшным тифом, проказой и манием величия.
В последнем убеждены также и уважаемые друзья мои Андреев, Леонов, Кузьма Сологубчик и Настасья Чеберяковская.
Вчера, 23–го числа вечером, все сии медицинские и литературные светила колотили меня молотками по всем частям тела и во сне и на яву. Особенно старалась Чеберяковская, напирая на меня одновременно со всех сторон, что вызвало у меня головокружение и тошноту. Женщины — мстительны, сказал Дон Кихот Шекспира, а также и другие.
Все, что я пишу, совершенно серьезно, и прошу телеграфировать: можете или нет доставить аппарат к пасхе, вместо красного яичка? И что Чеберяковская еженощно снится мне — тоже серьезно, вполне. А намедни приснилась в виде огромной чернильницы, но когда я сунул ей в горлышко перо, то оказалось, что она наполнена дегтем, в оной жидкости плавает мертвой мухой сам Кузьма Тетерников, сучит ножками и — ревнует. Ножки у него мохнатенькие. И я очень позавидовал ему — с такими ногами можно гулять без кальсон, что весьма экономно.
Дорогая моя — не думай, однако, что это намек на общую дороговизну продуктов, — нет, это я вообще говорю, — дорогая моя, озаботься доставкой аппарата. Успокой Манухина и дай мне жить еще одиннадцать месяцев для торжества науки медицинской.
А концерт сошел блестяще, — поздравь бога. Все было замечательно, кроме меня, который вовсе не был. Но за меня с огромным успехом действовал Павел Николаевич Милюков, прочитавши «Песнь о Соколе» и на бис «Буревестника». Публикум был так доволен и изумлен этим выступлением, что кричал единогласно — ура, кадеты, и 16 тысяч человек тотчас же крестились в кадетскую веру, несмотря на то, что вода реки Помойки очень холодна. Однако очевидцы утверждают, что при погружении некоторых тел оная вода вскипала — столь пламенно было настроение, вызванное апостолом оппортунизма Павлом.
А Петр апостол2, бросив ключи к разрешению всяческих вопросов, убежал из «Биржевых ведомостей».
Помер Ковалевский, сейчас иду на панихиду. Это очень скверно, что он помер, одним европейцем в России меньше.
Настроение у меня прекрасное, и я очень люблю мое отечество. А также и человечество. Любовь к человечеству — единственная любовь, не возбуждающая ни в ком ревности, и у многих — веселый смех.
Будь здорова, кузина сердца моего, и будь спокойна, — в конце концов все обойдется превосходно и все погрузимся в вечный покой. Приучай себя к этому.
Засим желаю тебе еще больших успехов на сцене жизни и всяких благополучии.
Аминь.
Алексей, пустынножитель Петроградский.
Адрес: Против Петропавловской крепости и фабричной трубы.
Кланяюсь Юрию, Минину, Пожарскому и Василию Блаженному. Передай мой сердечный привет Юаншикаю3. Говорят — это псевдоним Юрия Сахновского.
Датируется по упоминаемому в письме концерту, организованному 23 марта 1916 г. Русским обществом для изучения еврейской жизни.
В этом шутливом письме Горький умышленно искажает фамилии писателей-декадентов Сологуба [Ф. К. Тетерникова] и его жены Чеботаревской, выражая этим свое ироническое отношение к ним.
↩- Петр апостол — П. Б. Струве. ↩
- Юаншикай — Юань Ши–кай, китайский политический деятель, В конце 1915 года пытался провозгласить себя императором. ↩
