Дорогая, хорошая Марья Федоровна!1
Вашу доброту, сердечность я особенно ценю и от всей семьи и от себя говорю Вам великое спасибо за Ваше такое сочувственное отношение к нам.
Михаил Михайлович постоянно жил воспоминаниями о всех каприйцах, и в частности о Вас, Марья Федоровна; очень огорчен был, что не имел Вашей карточки, и, когда я в одну из поездок в Киев к врачам случайно купила Вашу карточку-открытку, он несказанно был рад2.
Медленно угасая и страдая ужасно, он в минуты облегчения строил планы ближайшей поездки на Кавказ и очень горевал, что больше не увидит Капри и всех живущих там дорогих ему людей. Какая ужасная болезнь и каким он был мучеником, до последнего вздоха не теряя сознания и временами прося помочь ему прекратить мучения. И разом с тем — такая жажда жизни! Любимая работа… дети… все не пускало его, и он плакал, часто плакал, а сердечная тоска мучила его. Как все ужасно!
Детей жалко — в таком возрасте, что именно нужен, как никто, батько, бедняги переболели душевно, переживая первое страшное горе, и чувствовалась какая-то беспомощность. Теперь экзамены несколько отвлекли.
Слепая старуха мать, еле пережившая свою тяжкую утрату, теперь вечно оплакивает Мих. М–ча и создает ужасную, тягостную домашнюю обстановку. Так все еще живем недавно пережитым, где боролись надежда и отчаяние, наконец — тяжкая утрата — все это заполняет нашу жизнь. Еще раз спасибо, дорогая Мария Федоровна. Никогда Вас не забуду. Счастья Вам желаю.
Вера Коцюбинская
27 апреля 1913 г.
- Печатается по кн.: М. М. Коцюбинскiй, Твори, т. III, Киiв, 1949. Послано, как видно из содержания письма, в ответ на соболезнование по поводу смерти М. М. Коцюбинского, последовавшей 12 апреля 1913 г. ↩
- … случайно купила Вашу карточку, он несказанно был рад. — Речь идет о фотографии Горького и Андреевой, на которой они были сняты у И. Е. Репина в Пенатах. ↩
