Милый мой Евгеньич, Ваше письмо очень удивило меня фразой — «Откуда Вы взяли, так как Д. В. [Стасов] ответа еще не дал»1 — так как я получила из Петербурга в конверте, надписанном, как мне показалось, знакомой рукой, листочек, на котором острым, старческим почерком или подделанным — что-нибудь из двух — канцелярским слогом было изображено:
1) то и то — 1 год крепости.
2) то и то — 4 года каторги, лишение прав.
3) Дела давно минувших дней.
Я не знаю, кто же мог прислать мне нечто подобное? Написано все обстоятельно и толково, многое с подлинным верно.
Судя по этой записке, я поняла, что о возвращении в Петербург нечего и думать, а жить в Ф. [Финляндии] у меня средств нет, так как нет ни малейшего заработка. Жить я могу только при условии, что позволят играть…
Датируются по содержанию и сопоставлению с письмом Тихонову от 9 марта 1910 г. Оба письма написаны после длительного периода борьбы Андреевой с организаторами антипартийной школы на Капри.
- [Так в книге:] …еще ничего верного сообщить не может… — Речь идет о попытке Буренина выяснить в судебных инстанциях при содействии адвоката Д. В. Стасова (отца Е. Д. Стасовой), есть ли какой-либо шанс на благополучное возвращение Андреевой в Россию. ↩
